Внимание к дизайну и дизайн-образованию, как и к любой достаточно масштабной (исторически, культурно, социально) сфере человеческих занятий, актуализируется, как правило, в связи с ее неблагополучием. Хотя любые правила имеют исключения. Так, благополучие нефтегазового комплекса страны, излишнее по нынешним временам, не позволяет ему оставаться в политической, финансовой и прочей тени. В нашем случае речь должна идти о неблагополучии сферы дизайна и его образования, неблагополучии, прежде всего, культурном, а далее и технологическом. И видеть это неблагополучие примерно так же, как видим технологическое и культурное неблагополучие ЖКХ. И давать какую-либо оценку этому неблагополучию только в понимании факта немыслимости нашей жизни без жилищно-коммунального комплекса. Точно также дизайн и образование есть фундаментальные комплексы нашей жизни.

25 декабря 1920 года были созданы Московские государственные высшие художественно-технические мастерские (сокращенно ВХУТЕМАС). Это должно было быть специальное высшее учебное заведение, имеющее целью подготовку "художников-мастеров высшей квалификации для промышленности". Образовался ВХУТЕМАС первоначально в результате слияния бывшего Строгановского училища и бывшего Училища живописи, ваяния и зодчества. В 1926 году ВХУТЕМАС был преобразован в институт (ВХУТЕИН), который просуществовал до 1930 года.

В новом учебном заведении художественное творчество трактовали широкую сферу, включавшую и создание произведений искусства, и художественно ценных предметов быта и техники. Программа обучения нащупывалась довольно быстро. Более или менее окончательно методика обучения отработалась к 1922-1923 годам, хотя дисциплины художественного и технического циклов часто вступали в противоречие, их соотношение менялось, что приводило к известной изоляции друг от друга. Все это можно понять - создавалась новая специальность.

Первые два года обучения, где студенты получали общехудожественное образование, были названы основным отделением. В процессе формирования этого отделения было сделано немало ценных методических находок. Этот курс, наряду с входным курсом "Баухауза", по существу, предвосхитил все вводные курсы современных дизайнерских школ.

Руководители ВХУТЕМАСа - ВХУТЕИНа рассматривали подготовку художника-производственника как синтетическую задачу воспитания всесторонне и гармонично развитого работника нового общества.

Факультеты металло- и деревообработки делали очень большую работу, прокладывая путь будущему дизайну. Возглавлявший металлофакультет А. Родченко писал: "Поставил перед собой задачу выпустить конструктора для нашей промышленности по художественно-технической обработке металла, вплоть до внутреннего оборудования автомобиля и аэроплана: конструктора-художника с творческой инициативой и технически подготовленного". Это, по существу, уже была программа подготовки первых советских дизайнеров.

Темы студенческих курсовых проектов были разнообразны: киоски, трансформирующаяся мебель, мелкие бытовые предметы (лампы, пепельницы, посуда и т.п.). Для реализации учебных программ были организованы производственные мастерские, которые мыслились как художественно-конструкторский центр, где могут выполняться любые задания - от архитектурных макетов до костюма.

При ВХУТЕМАСе и ВХУТЕИНе работали и научно-исследовательские лаборатории, которые ставили своей целью создание действительно научно обоснованного преподавания и исследования природы художественных дисциплин.

Оставив работу в ОСА (1928), мастер возглавил Секцию типизации Стройкома РСФСР, а позднее (1929) Секцию социалистического расселения Госплана РСФСР. Казалось бы, перед ним открылись оптимальные возможности для реализации новаторских планов по созданию удобного массового жилья из индустриально-типизированных конструкций. В русле этих надежд Гинзбург разработал проект «Зеленого города» (совместно с М.О.Барщем, 1930), рассчитанный на «парковую» децентрализацию Москвы путем свободной, как бы природно-архитектурной застройки окраин (в данном случае в секторе Ярославского шоссе), а также опубликовал книги Жилище (1934) и Индустриализация жилищного строительства (1937). Однако в условиях тоталитарного государства этим планам суждено было осуществиться лишь в искаженно-опосредованной и далеко не идеальной форме, подобно тому, как не оправдали возложенных на них утопических чаяний и «дома-коммуны», заселенные (как явствует уже из их названий) отнюдь не пролетариями, а привилегированными чиновниками.

Примечаний нет.